Третья беременность
Наступила сразу! Как только организм оказался к этому готов, даже не успев предупредить меня об этом хотя бы одним циклом… Ксюше уже было 3 года, Лизе 1,3 — и она еще кормилась грудью. В один прекрасный момент я вдруг задумалась — с чего бы это я стала превращаться в сонную муху? Для меня повышенная сонливость — 100% признак наступления беременности, и сделанный в тот же день тест подтвердил мою догадку двумя четкими полосочками.
Какая была реакция? Честно признаться, это было немного неожиданно, и требовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Меня утешал пример моей подруги — ее старший сынок был младше моей старшей, Ксюши, на три месяца, и недавно родился третий ребенок. Если Господь посылает дитя — значит, это именно то, что для нас сейчас лучше всего — для всех — и для родителей, и для старших деток. Я переживала, что мы перегружаем мою маму, которая нам очень помогает — появилось чувство, что надо больше брать на себя, ведь мы сами отвечаем за своих деток.
В самом начале беременности навалились трудности, которые заставили меня понять, как важен и дорог для меня этот новый малыш — заболел живот, началось небольшое кровотечение. По опыту первой беременности я знала весь сценарий, который ожидал меня в нашей ЖК — направление в гинекологию на сохранение, УЗИ только на следующий день, две-три недели без деток, слезы и много переживаний…
По предложению моей крестной мы решили съездить на консультацию к знакомому врачу в соседнюю Ивантеевку. Наша врач оказалась в отпуске, но меня, все-таки, согласилась посмотреть другая врач, Наталья Викторовна. Мы приехали, она провела нас в отделение гинекологии. Осмотрела сначала на кресле, предположила, что просто могли придти месячные (которых так и не было), но матка была примерно на пять недель беременности, и шейка немного приоткрыта. Сразу же в соседнем кабинете она сделала мне УЗИ, которое показало живой эмбрион, по размерам — 6–7 недель.
Наталья Викторовна предложила мне лечь на сохранение в их гинекологию, но предупредила, что отпускать на выходные не будет — и я не смогла решиться так надолго расстаться с детьми, доставить всем кучу проблем. Тогда она назначила мне амбулаторное лечение, включавшее множество таблеток и инъекций, постельный режим и прекращение грудного вскармливания.
Спасибо огромное моей маме, которая давала мне отлежаться, приходила каждый день, готовила и занималась с детьми. Через неделю небольшое кровотечение однократно повторилось, я консультировалась с врачом по телефону, и она подкорректировала назначения. Слава Богу, постепенно мы вернулись к нормальной жизни.
В мае, на сроке 12–13 недель — новое испытание. Однажды я почувствовала, что половина языка у меня не чувствует соленое, у еды вкус как у сливочного масла. Потом почувствовала, что губы плохо слушаются, когда я говорю. Показалась врачу — диагноз неутешительный — неврит лицевого нерва. Вся сложность лечения заключалась в том, что на моем сроке нельзя было применять никакую интенсивную терапию, которую обычно используют в таких случаях. Мне назначили уколы витаминов В1 и В6, сухое тепло, мочегонные травы понемногу. За несколько дней левая половина лица совершенно потеряла подвижность — я не могла поднять бровь, с трудом закрывала левый глаз, улыбка была на половину, сложно было кушать. К назначениям прибавили массаж и физиотерапию, два раза в день приходилось ходить в поликлинику на процедуры, дома делала специальную гимнастику для лица перед зеркалом. Стоял вопрос об иглотерапии, но, после долгих сомнений, посоветовавшись со знакомыми медиками, и поговорив с батюшкой, мы решили не рисковать, так как иглотерапия могла бы спровоцировать сокращения матки и выкидыш. Очень постепенно, но все нормализовалось. Хотя некоторые ощущения несимметричности чувствуются и по сию пору.
В июне ни с того, ни сего начала болеть правая коленка, и очень сильно. Врач констатировал артроз коленного сустава, но знакомый потом убедил нас, что это все-таки артрит. Особенно сильная боль была ночью, ходила замотанная в листья лопуха, облегчение принесли компрессы с медицинской желчью. Болела около двух недель, а потом резко перестала в один день — чудом, сразу после Причастия.
В августе меня настигла новая «радость» в виде ячменя на правом глазу, который окулист назвала нерассосавшимся, и сказала, что после родов потребуется хирургическое вмешательство, если он сам не рассосется, что вряд ли произойдет. Больше я у врача не была, а ячмень благополучно рассасывается вот уже почти год.
На этом искушения болезнями, слава Богу, прекратились. В начале июля, на сроке 20–21 неделя, делала плановое УЗИ, которое показало, что все у нас хорошо.
Все лето мы ходили в гости к бабушкам, живущим в частных домах, играли у них в песочницах, купались в маленьком бассейне, обследовали огороды.
С осени я начала водить девочек на занятия в детский клуб, и занятия эти нам всем очень понравились. Я уже привыкла находиться на «льготном» положении и наслаждалась своими преимуществами — все меня берегли, заботились обо мне. Больше всего доставалось мужу — и я очень благодарна ему за его любовь и заботу, никакие мои болезни и уныние не вызывали у него раздражения, он самоотверженно занимался с детьми, придя с работы, не гнушался мытьем посуды и другими подобными «приятностями».
Последнее УЗИ порадовало всех родных — у нас родится мальчик! Да я и сама чувствовала себя в эту беременность иначе, и живот был совсем другой. Я готовила все голубое, связала малышу синий костюмчик, в общем, все было хотя и не в первый раз — но по своему, по новому очень радостно.
Стали задумываться, где рожать и договариваться ли заранее с врачом. Мне хотелось, как и в первый раз, попасть в Ивантеевку, и в то же время я понимала, что у нас в Щелково будет намного проще. Но моя крестная все-таки договорилась со своей знакомой, и перед родами я должна была съездить и показаться врачу в Ивантеевке.
Срок по УЗИ ставили 21 ноября, но, так как старших я рожала на 1,5–2 недели раньше, то мы всем говорили, что готовы рожать уже 10 ноября.
Ольга Ушкевич
